Две недели назад я написала свой первый пост про стайлинг. Я никак не ожидала столько откликов и поддержки! Спасибо вам всем! Оказывается, так много женщин чувствуют, как я. Многие все еще стирают красную помаду буквально за минуту до важной встречи. Мы боимся быть «слишком»… Может, мы еще просто не поняли, что значит «СЛИШКОМ»?
Мой первый очевидный стилистический провал случился, когда мне было 16 лет. Первый раз в жизни я собралась на ночную дискотеку! Ну, не совсем на ночную, а с 9 до 12, для старшеклассников. Я понятия не имела, как одеваются в клубы. И почему-то стеснялась спросить у своих продвинутых подруг. И ужас – на дискотеку меня стали собирать мама и папа! Они так вдохновились, засуетились, обрадовались даже. Доча-то подросла! Семейный совет принял решение, что мне надо надеть черную юбку-брюки почти до пола и белую турецкую кофточку с длинными рукавами, застегивающуюся на пуговицы почти до самого подбородка. Прическу делала мама. Начесала мои длинные волосы и собрала в высокий пучок. Мой вид был прекрасен. Для выступления в хоре. Для участия в Олимпиаде по английскому языку. Для похода на концерт в консерваторию, наконец. Но не для первой в жизни «взрослой» дискотеки! Увы, я это поняла только тогда, когда сняла шубку в раздевалке ночного клуба и огляделась по сторонам. Деликатная подружка ничего мне не сказала. Однако реакция людей на танцполе меня насторожила. И вот, когда я уже мечтала о шапке-невидимке, ко мне подошла самая модная девочка из моего класса! Она смерила меня взглядом с головы до пят и выразительно так сказала: «Классная кофточка!» Я готова была провалиться сквозь землю.
После этого были и другие более-менее катастрофические случаи. И, кажется, к 35 годам я усвоила, что главное, не рисковать! В джинсах и черной футболке еще никто никогда не выглядел совсем уж полным идиотом. Все бы хорошо, но иногда мне кажется, что из-за моей осторожности в одежде, кто-нибудь однажды на крупной конференции перепутает меня с сотрудниками отеля.
Сейчас Анна постепенно ведет меня к свободе. К свободе выбирать, хочу ли я закамуфлироваться или я хочу эпатажа. И, если я хочу эпатажа, то чтобы получился именно он, а не цирк. На первых занятиях мы занимаемся фигурой. Что делает одежда с визуальным восприятием фигуры? Я начинаю понимать, что именно меня так привлекло в подходе Анны. Она не пытается сделать из меня длинноногие песочные часы. Она учит меня, как использовать возможности, которые дает мне одежда, чтобы добиться точного исполнения моего замысла. А замыслом моим может оказаться угловатая декадансная красотка, а может и роскошная рубенсовская дама. И в этом как раз проявление свободы. И мы уходим из зоны комфорта — джинсов и черной футболки.
